МЕДНЫЙ ГОРОД

Стемнело.

Санасар к городу поскакал. В городской стене ворот не оказалось. Санасар подобрал поводья, промолвил: «Хлеб, вино, всемогущий Господь!» — припустил коня, одним прыжком перемахнул медную стену, в город вступил.

Долго кружил он по городу, наконец нашел постоялый двор. Содержал его седой армянин. Спросил Санасар:

— Сколько за постой возьмешь, дедушка?

— Сребреник за коня, полсребреника за человека.

— Я тебе, дедушка, дам два сребреника за коня и три за себя, только береги пуще глаза коня моего!

Привязал Санасар Джалали в стойле, пошел в пекарню, купил себе каравай, вернулся на постоялый двор, сел рядом со стариком, поел и сказал:

— Дедушка! Надо бы мне тебя расспросить. Можно?

— О чем, сынок?

— Как называется этот город?

— Медный город.

— У вашего царя есть дочь. Какова она собой?

— Какая бы она ни была, тебе-то что, сынок? — сказал старик.

— Да это я так, дедушка, из любопытства.

— Наша царевна — колдунья, сынок. Сколько царевичей приехало сватать ее — у всех она разум затмила, всех невесть куда угнала. Уж не за ней ли приехал и ты? Жаль мне тебя, мой сердечный. Коли ты за Дехцун-цам приехал, поезжай обратно, забудь про волшебницу. Многих она погубила.

— Нет, дедушка, не за ней я приехал. Какое мне до нее дело! Но, дедушка, ради спасения души отца твоего, открой мне: в чем сила колдовских ее чар?

Подумал-подумал старик и ответил:

— Сила колдовских ее чар таится в алмазе, алмаз тот схоронен на дне морском, в пасти дракона. В священной книге сказано, что придет от огня и воды рожденный человек, сойдет в море, схватит огненный камень и на рассвете увидит ту девушку в ее горнице. Если он все это как должно исполнит, то ворожбе Дехцун настанет конец. И он сумеет ее увезти.

У Санасара глаза разгорелись.

— Дедушка! А что, если б ты указал мне ее палаты? Старик испугался:

— Зачем тебе ее палаты, сыночек?

— Дедушка! Ради Бога, покажи ее палаты пришельцу из стран далеких! Я погляжу, вернусь на родину и соотчичам расскажу: есть, мол, в мире и такой город.

Старик взошел с молодцом на кровлю и показал пальцем:

— Во-он, видишь черные окна? Это башня царевны, это ее палаты. Окна черными занавесками завешены, чтобы девушка на улицу не выглянула, чтобы кто-нибудь с улицы ее не увидел.

— Дедушка! А что это за светильник горит наверху?

— Это золотое яблоко, лежит оно на верее дворцовых ворот. А на башенной кровле лежит палица. Кто яблоко схватит и спрячет за пазуху, кто палицу наземь метнет, кто камень из пасти дракона достанет, кто царя на бой вызовет и пахлеванов его одолеет, тот уведет девушку.

— Эх, дедушка, подвиги эти не по плечу мне! — сказал Санасар. — Я тебя расспросил единственно для того, чтобы рассказать у себя на родине про Медный город. Пойдем! Мне спать охота.

Оба спустились вниз, спать легли.

Старик уснул. А Санасару не спалось.

Встал Санасар, вышел наружу, сел на коня, выехал со двора. Ночь выдалась лунная, светло было как днем. Санасар помолился:

— Хлеб, вино, всемогущий Господь! Ратный крест, что на моем правом плече, помоги мне!..

Поскакал он к дворцу, взбодрил коня, подпрыгнул до столба, яблоко золотое схватил и за пазуху сунул. Еще раз подпрыгнул, протянул руку к башенной кровле, схватил палицу и метнул ее наземь. Палица полчаса летела в воздухе, а потом на целый аршин в землю ушла. Санасар коня к морю погнал, на дно опустился. Дракон вытянул шею, Санасар ударил его палицей. Пошатнулся дракон, алмаз вылетел у него из пасти и упал далеко на берегу.

Дракон рассвирепел, повернулся, море вздулось, над городом водяной смерч взметнулся и затопил его, словно ливень.

А Санасар возвратился на постоялый двор, лег, уснул и проспал до рассвета.

Утром горожане проснулись — глядь, окна у Дехцун-цам отворены, и оттуда свет идет.

Санасар поднялся на кровлю, смотрит: у окна девушка стоит. Увидел Санасар Дехцун-цам у нее в горнице, и тут настал конец ее ворожбе.

Спустился молодец с кровли, сказал старику:

— Дедушка! Ночью был сильный ветер, море взволновалось, черная туча надвинулась со стороны Сасуна, облегла все небо, пролилась ливнем и затопила Медный город.

На заре царские глашатаи зычными голосами кричали:

— Эй!.. Кто волшебный алмаз из пасти дракона достал? Кто яблоко золотое у царевны взял? Найдите, приведите — мы ему голову напрочь снесем!

Глашатаи ходили по всему городу, долго искали, но так и не нашли.

Заглянули на постоялый двор. Спрашивают старика:

— Дедушка! Нет ли у тебя чужеземцев?

— Нынче ночью ко мне на постоялый двор заехал только вот этот юноша, — отвечал старик. — Как приехал, сейчас спать завалился и до сих пор еще спит. — Старик полюбил Санасара, а потому сказал:

— Чужестранцев у меня нет.

Тут Санасар поднял голову и сказал:

— Эй, старина, как так нет чужестранцев? А я что, по-твоему, не чужестранец?

Старик осерчал.

— Молчи! — сказал он. — А то схватят тебя и убьют. — За что? — спросил Санасар и обратился к глашатаям: — Я — чужестранец. Чего вам надобно?

Смотрят глашатаи: стоит перед ними пригожий юноша. Дрогнуло у них сердце, и сказали они:

— Парень! Жаль нам тебя. Ты к царю не ходи.

— А почему не ходить? Что с ним приключилось?

— Сынок! — отвечают глашатаи. — Ночью кто-то яблоко золотое у царевны похитил. По цареву указу тот, у кого яблоко найдут, должен биться.

Коли победит — ничего ему не будет, коли не победит — не снести ему своей головы.

Санасар достал из-за пазухи золотое яблоко.

— Ступайте доложите царю: похититель яблока здесь, — сказал он.

— Ты — узник царя, — сказали глашатаи. — Идем!

— Ступайте к царю и передайте ему: я не для того прибыл сюда, чтобы стать узником вашего царя. Я пришел биться с царем.

Воротились глашатаи к царю и сказали:

— Похититель яблока здесь. Хочет биться с тобою. Царь сказал:

— Он приехал за моею дочерью. Пусть предстанет пред мои царские очи. Погляжу я, каков человек, и отдам ему дочь.

Санасар явился к царю. Царь спросил:

— Это ты яблоко золотое снял со столба?

— Я снял, своими руками.

— Снял, а теперь изволь положить на место, только днем, чтобы я видел. Тогда я отдам за тебя свою дочь. А не изловчишься — голову с плеч долой.

Вскочил Санасар на Конька Джалали, взбодрил его, взял разбег, конь до столба допрыгнул, Санасар яблоко золотое на место положил, поворотил коня и к царю прискакал.

Царь сказал:

— Так-то оно так, но только ведь это не твоя заслуга, а твоего коня. Теперь, раз ты палицу наземь метнул, изволь на моих глазах забросить ее на кровлю. Тогда я отдам за тебя свою дочь. А не исхитришься — голову с плеч долой.

Санасар палицу взял, покрутил ею над головой, забросил на башню, и башня мигом обрушилась.

— Ну, парень! — воскликнул царь. — Да ты, как я погляжу, из молодцов молодец! А все-таки я тебя еще разок испытаю. Есть у меня шестьдесят пахлеванов. Я их всех в цепи заковал и в темнице заключил, чтобы они жителей не обижали. Вот я их выпущу, а ты с ними дерись. Побьешь — отдам за тебя свою дочь, увози ее к себе. Спросил Санасар:

— Ты выставишь против меня всех своих шестьдесят пахлеванов одновременно или поодиночке?

— Санасар! — молвил царь. — Если я всех шестьдесят пахлеванов выставлю одновременно, то от тебя останется мокрое место. Ты будешь драться каждый день с кем-нибудь одним.

— Много лет тебе здравствовать, царь! — воскликнул Санасар. — Шестьдесят дней я здесь не пробуду. В запасе у меня только три дня. Выпусти их против меня всех сразу, поборемся, а там уж как Бог даст.

— Ишь ты какой! — воскликнул царь. — Жаль мне тебя, молодец. Бейся лучше с каждым в отдельности, бейся шестьдесят дней подряд!

— Нет, государь, — отвечал Санасар, — я не могу у тебя шестьдесят дней пробыть. Выпусти против меня всех своих шестьдесят пахлеванов зараз!

Царь всех своих шестьдесят пахлеванов выпустил одновременно. Санасар сел на Конька Джалали, вынул меч-молнию и выехал в поле.

Пахлеваны, взревев ровно буйволы, двинулись на Санасара, съехались, сшиблись.

А Дехцун-цам стоит у окна и глядит.

Санасар врубился в их строй, направо и налево разит мечом. Не подступиться к нему. До вечера двадцать пахлеванов убил Санасар.

Пахлеваны бились и ночью. Говорили промеж собой:

— Нападем на него ночью и убьем. В темноте он нас не увидит. До утра Санасар еще десять пахлеванов убил. Бились с утра и до вечера. Еще десять пахлеванов убил Санасар. Осталось всего только двадцать.

Кругом мертвые тела лежат. Ноги у Санасара увязли в густой крови. Пахлеваны бродят вокруг да около, а ближе подойти не смеют. У Санасара затекла рука, разить он не в силах, только обороняется. Нет ни на чьей стороне перевеса.

Но возвратимся к Багдасару.