|
Пусть будет добром помянут наш сасунский Давид, Народа всего десница - наш ненаглядный Давид! Пусть будет добром помянут ещё раз Кери-Торос! Пусть будет добром помянут добрый Горлан Оган! Не добром пусть будет помянут мсырский владыка Мелик! Не добрым словом помянем мы Пачкуна Верго! Старуху сасунскую вещую помянем мы с вами добром, И Дехцун-цам златокосую мы вновь помянем добром! Хандут солнцеликую тоже мы с вами помянем добром! Не добром пусть будет помянута дева Чымшкик-султан! Не добрым... нет, добрым словом помянем Исмил-хатун! Красу всех армян - Давида мы вновь помянем добром, А ещё наших предков великих мы с вами помянем добром! Вот уже и конец двум ветвям - ДАВИД В МСЫРЕ Давид сиротою остался. Кери-Торос и дяди Давида Верго и Горлан Оган посовещались. Оган спросил: — Верго! Кто возьмет Давида на попечение — ты или я? — У меня свои сыновья, — отвечал Верго. — Бери Давида себе. Горлан Оган Давида усыновил. Но как его вскормить? Всех сасунских кормящих матерей Оган по очереди призывал. Давид ничьей груди не брал. Тогда Горлан Оган обратился к жене своей Сарье-ханум: — Жена! Как же нам быть? Младенец умрет без молока. — Пошли ребенка в Мсыр к Исмил-хатун, — предложила жена. — Она семь лет была Мгеру женой, ради Мгера она грудью своей вскормит его сына. Горлан Оган созвал сасунских князей на совет. Сасунские князья сказали: — Если и есть для Давида кормилица, то это Исмил-хатун. Только она и может его вскормить. Отошли Давида в Мсыр. У Мгера было два верных и могучих пахлевана: Чарбахар-Ками и Батман-Буга. Горлан Оган позвал их, с рук на руки передал спеленатого Давида, вручил им письмо и сказал: — Отвезите в Мсыр и отдайте Исмил-хатун. Ками и Буга сели на коней, взяли спеленатого Давида и отправились в путь. Давида они держали на руках по очереди, потому что сын Мгера был тяжел, как взрослый мужчина. Наконец добрались до города Мсыра, спеленатого младенца вместе с письмом отдали Исмил-хатун. Исмил прочитала письмо. Оган ей писал: Исмил-хатун, сестра наша, достойная наша невестушка! Когда Мгер воротился в Сасун, у него сын родился, имя дали сыну — Давид. Мгер и жена его умерли, ребенок остался сиротой. Не берет он грудь у сасунских кормилиц. Если ты чтишь память Мгера, то вскорми нашего Давида, пока подрастет малость, а там я возьму его к себе на попечение. Исмил-хатун подумала: «Мгер делал мне добро, и я должна вскормить его сына. Это хорошо, что ребенок не берет грудь у сасунских кормилиц. Он будет питаться моим молоком, станет сыном моим, побратается с моим Меликом. Подрастут мальчики и будут властвовать над Мсыром, над Сасуном и надо всем миром». Исмил-хатун несколько дней кормила Давида. Но вот однажды дала она ему грудь — Давид отвернулся; дала другую грудь — Давид опять отвернулся. Трое суток младенец ничего не ел. Исмил-хатун позвала Мсра-Мелика. — Мальчик уже три дня грудь не берет, — сказала она. — Помрет он от голода. Как нам быть? — Матушка! — сказал Мсра-Мелик. — Сасунцы — упрямцы и сумасброды. С этим малым мы горя хлебнем. Он — армянин, мы — арабы. Не давай гяуру грудь! — Сынок! — молвила Исмил-хатун. — Мальчик без молока умрет, и мы опозоримся в глазах всего сасунского народа. Раз уж мы за это взялись, надо довести дело до конца. А визирь ей в ответ: — Великая хатун! Ты напрасно волнуешься. Разве у них бедная страна? Разве в Сасуне нет меду и масла? Нет разве вкусных яств? Пусть Батман-Буга и Чарбахар-Ками съездят в Сасун и привезут бурдюк меду и бурдюк масла. Сасунский мед и сасунское масло мальчик из Сасуна съест и вырастет большой. Чарбахар-Ками и Батман-Буга отправились в Сасун. Горлан Оган дал им бурдюк меду и бурдюк масла. Они привезли это в Мсыр и положили перед царицей. Стала Исмил-хатун кормить Давида медом и маслом. Другие дети растут по годам — Давид рос по дням. Исмил-хатун глядела на младенца любящим взором. «Подрастет Давид, — говорила она себе, — станет Мелику моему братом, помощником, и вместе они много стран завоюют, весь мир покорят». Младенец Давид так был силен, что ремни колыбельные разрывал. Стала Исмил-хатун обматывать Давида железной цепью. Но и железная цепь не выдержала — с лязгом оборвалась, звенья ее разлетелись в разные стороны, ударились о каменные стены дворца, от стен посыпались искры. Тогда сплели из пеньки нетугой канат и этим канатом привязали Давида к люльке. Выдержал нетугой пеньковый канат. Младенец вдохнет в себя воздух — растягивается канат нетугой, а выдохнет — стягивается. Мгер лежал в могиле, Давид — в колыбели. Мсра-Мелик войско собрал и пошел войной на Сасун. Сасун разорил, взял дань, взял добычу, угнал много скота, много овец и коней, много золота увез в Мсыр, многих в плен забрал. Стал Сасун подданным и данником Мсра-Мелика. Правителем Сасуна был назначен Пачкун Верго. Мгер лежал в могиле, Давид — в колыбели. |
|
Реклама: |