МГЕР МСТИТ ЗА ОТЦА

При дороге в Сасун стоял монастырь Матхаванк.

Чымшкик-султан и другие цари — Давидовы недруги — знали, что путь Мгера мимо Матхаванка лежит. И вот послали они к настоятелю монастыря нарочного, золото ему посулили, на словах передать велели:

«Когда Мгер Сасунский покажется, ты нас извести». Замышляли они броситься Мгеру наперерез и убить его.

Уже вечерело, когда сасунцы приблизились к Матхаванку. Кери-Торос впереди ехал, Мгер и Горлан Оган — сзади. Вдруг Кери-Торос остановил коня.

— Что это ты остановился? — спросил Мгер.

— Гляди, — сказал Кери-Торос. — Высокие дубы срублены и навалены поперек дороги.

— Это вражьих рук дело, — заметил Горлан Оган.

Не знали они, что дубы навалены по приказу игумена. Он так рассчитал: начнут сасунцы расчищать дорогу, устанут и зайдут в монастырь отдохнуть, тут-то их недруги нагрянут и с ними покончат.

— Дедушка Торос! — предложил Мгер. — Вы с дедушкой Оганом поднимайте вдвоем деревья и передавайте мне, а я их с обрыва вниз покидаю.

Сказано — сделано. Кери-Торос и Горлан Оган поднимали кряжистые дубы и передавали Мгеру, а тот, словно медведь, брал их в охапку и кидал с обрыва. Так трудились они до заката, доверху завалили пропасть срубленными деревьями, путь себе расчистили, но притомились.

Поехали дальше, смотрят — в темноте монастырь белеется. Подъехали они к воротам, постучали. Вышел настоятель, спросил:

— Что вам надобно?

— Мы — усталые путники, — отвечали сасунцы. — Впусти нас. Мы отдохнем, выспимся, а на зорьке снова тронемся в путь.

Настоятель впустил сасунцев, велел угостить их на славу, спокойной ночи им пожелал и ушел, а к врагам сасунцев гонца послал.

Усталые путники поужинали и легли спать.

Раным-рано проснулся Кери-Торос, в окошко выглянул. Смотрит — несметная рать осадила обитель. Тут он как крикнет:

— Эй, Мгер, вставай! Войска семи царей окружили нас.

Мгер и Горлан Оган вскочили, к окну подбежали. Смотрят — травам полевым есть счет, вражескому войску нет счету. Среди войска стоял игумен и пальцем показывал на ту комнату, где спали сасунцы. Мгер недолго думая облачился в доспехи.

— Хлеб, вино, всемогущий Господь!.. — воскликнул он. — За мной! И не трусить!..

Выбежал Мгер, вскочил на коня, палицу взял и поскакал.

Кери-Торос и Горлан Оган тоже сели на коней и поскакали.

Врезался Мгер в войско. Только что был он здесь — глядь, уже там; направо и налево рубил, косил, громил и рассеивал недругов, подобно тому как ветер-дракон рассеивает тучи мошкары.

Кери-Торос и Горлан Оган взыграли духом. Вырвали они с корнями каждый по тополю и напали на вражье войско.

— Эй!.. — крикнул Мгер. — Зачем это вы с тополями?

— Ты устилаешь ток снопами и веешь зерно, а мы наметываем с краев.

Как увидели цари-недруги, что войска их разбиты, вскочили на коней и стремглав понеслись каждый в свою страну.

Впереди всех мчалась Чымшкик-султан.

Мгер поймал настоятеля, привел в монастырь, схватил за волосы, ударил головой оземь и сказал:

— Коль скоро игумен оказался предателем, то монастырь этот будет именоваться впредь не Матхаванк, а Матнаванк¹!

...По прибытии в Сасун Горлан Оган достал оружие и доспехи сасунского царствующего дома, вывел из конюшни Конька Джалали и сказал:

— Родной ты наш Мгер! Надевай отцовские доспехи, бери отцовское оружие, садись на отцовского коня. Теперь ты у нас единственный оплот царства Сасунского — так для кого же мне все это беречь?

И тут Мгер

                              Облачился в отцовский бранный кафтан,
                              Серебряным поясом обвил стан,
                              Водрузил на главу отцовский шелом,
                              Взмахнул отцовским длинным копьем,
                              Палицу положил на плечо,
                              Перепоясался молниевидным мечом,
                              На ногах у него два стальных сапожка,
                              Он огладил рукой Джалали-Конька,
                              Седлом перламутровым его оседлал,
                              Уздой золотою его взнуздал

и уже занес было ногу, чтобы вскочить в седло, как вдруг Конек Джалали заговорил человечьим голосом:

— Ну-ну!.. Всякий мозгляк будет на меня карабкаться! Да ты что, об ста головах? Разве у тебя хватит ловкости сесть на Конька Джалали?

— Не огорчай ты меня, Конек Джалали! — с мольбою промолвил Мгер. — Я — оплот Сасунского царства, твоего хозяина сын.

— Слова твои мне в душу запали, — отвечал Конек Джалали. — Я чту память Давида и ради него не трону тебя. Садись!

Вскочил Мгер на Джалали, взял с собой Кери-Тораса и Горлана Огана и помчался в город Хлат, чтобы отомстить за Давида Чымшкик-султан.

Дорогой Оган сказал:

— Мальчик мой Мгер, выслушай ты меня! Ты еще молод, мы с Кери-Торосо,м постарели, у нас уже не прежняя удаль... А город Хлат — неприступная крепость, Чымшкик-султан — воительница непобедимая...

Смекнул Мгер, к чему Оган клонит.

— Дед! — воскликнул он. — Иль не сасунцы мы? Нет, мы — сасунцы! Цари из враждебных нам стран не смеют подойти даже к могилам наших покойников. Припустим коней — и в бой!

Тут снова человечьим голосом заговорил Конек Джалали:

— Не страшитесь! Коль не хватит у вас мечей, пламя из ноздрей моих заменит вам меч. Если копий у вас не хватит — каждый волос моего хвоста копье вам заменит. Если палиц у вас не хватит, копыта мои заменят вам палицы. Коли нет у вас войска — ветер, который я скоком своим поднимаю, заменит вам рать!

Мгер и его спутники припустили коней, доскакали до Хлата.

— Как же вы порешили? — спросил Мгер. — На войско идти иль на крепость?

Старики думали-думали и надумали:

— Коль на войско идти — больно много у них войска; коль на крепость идти — больно крепость крепка...

Рассмеялся Мгер.

— Ай-ай-ай!.. Вот чудаки! — сказал он. — Каждый из вас вдвое тяжеле меня. Я обоих вас вместе пошлю, а сам пойду один. Ну как, теперь согласны?

Устыдились Горлан Оган и Кери-Торос.

— Ладно, пойдем на крепость, — сказали они. И пошли на крепость.

Поднял Мгер меч-молнию и, как гром, на врага ударил. Распахал, словно плугом, всю землю, направо и налево рубил, громил. Как неутомимый косец, косил он врагов, и враги, как скошенная трава, ложились рядами. Выкосив ряд из войска Чымшкик-султан, Мгер каждый раз приговаривал:

— Это за моего отца, это за моего отца!..

Чымшкик-султан, припав к гриве коня, ударилась в бегство. Мгер настиг ее, пронзил копьем, наземь свалил, привязал за волосы к хвосту Конька Джалали, погнал коня, и конь по клочкам ее разметал, так что в каждой стране по одному клочку от этой ведьмы осталось, а на хвосте у Джалали одни лишь ее косы висели.

Отомстив врагу своего отца, Мгер оказал:

— А теперь поглядим, как дело идет у Кери-Тороса и Горлана Огана!

И погнал Мгер коня в город Хлат.

...Тем временем Кери-Торос и Горлан Оган город разрушили, а жителей перебили. Осталась во всем городе одна-единственная кошка и та взобралась на вышку минарета и оттуда с недоумением глядела по сторонам. Мгер вырвал с корнем стройный тополь и сбил кошку с минарета. Жажда мести была в нем так сильна, что он не мог равнодушно видеть живое существо в той стране, где убили его отца.

Убив в Хлате последнюю кошку, Мгер вместе со стариками поднялся на вершину горы Немрут — поглядеть, не осталось ли целым какое-нибудь селение в государстве Хлатском. И вдруг видит: над городом Хлатом вьется узенькая струйка дыма. Спустились они втроем в город. Оказалось, старуха разжигала среди развалин костер, а от костра поднимался дым.

Сасунцы подошли и спросили:

— Ты зачем дымишь? А старуха им:

— Пусть сумасброды сасунские не говорят, будто они дотла разорили Хлат, так что и дым не идет.

— А что это ты закаляешь на огне? — спросил Мгер.

— Ядовитую стрелу, — отвечала старая ведьма. — Этой стрелой я убью Мгера Сасунского, так же как убили его отца.

Мгер подмигнул своим спутникам и обратился к ней:

— Старуха! Да ведь я и есть Мгер Сасунский! А что, если я сейчас согну эти два дерева, привяжу тебя за одну ногу к этому дереву, за другую — к тому, а потом отпущу их, деревья поднимутся и разорвут тебя пополам — как это тебе понравится?.. Но нет, ты — старая женщина. Если я тебя убью, люди скажут: Мгер Сасунский убил старуху. Ладно, живи и дыми сколько угодно! За отца я уже отомстил.

Мгер и спутники его поехали своей дорогой, а старуха крикнула ему вслед:

— Пусть земля под тобою разверзнется, Мгер! Чтоб тебе в камень уйти и в камне покоя не найти!

Это проклятие ядовитой стрелой вонзилось в сердце Мгера.

— Кери-Торос! — сказал он. — Я этой старухе жизнь подарил, я за зло отплатил ей добром. Почему же она меня проклинает?

— Так уж, мой мальчик, устроен мир, — отвечал Кери-Торос. — Кто делает добро, тому голову секут.

— Кери-Торос! — продолжал Мгер. — А почему ж так неладно устроен мир?

— Не знаю, мой мальчик. Сто лет живу я на свете, а до сути вещей не добрался!

Матнаванк - храм предателя.